Я был когда-то байкером.

Я был мужественен, свободен и длинноволос. Она нашла меня и прицепилась, как репей. Где бы я не появлялся, она уже поджидала меня. С тех пор прошло двенадцать лет. Я был рокером и носил только черные майки, рваные джинсы, косуху и ковбойские сапоги. Для торжественных случаев у меня были ещё черные майки, рваные джинсы, косуха и белые кроссовки. Я был доволен своей жизнью. Она влюбилась в меня, как кошка. Она твердила мне: «Ты такой мужественный, такой свободный, и у тебя такие длинные волосы». Свобода закончилась, когда мы решили пожениться. Но мне хватало того, что я был мужественен, и у меня были длинные волосы. Но так было только до свадьбы. Незадолго до свадьбы она сказала мне: «Ты мог бы и постричься. Ведь на свадьбе будет моя мама». Через несколько дней упрёков, уговоров и цистерн пролитых ею слёз, я согласился на короткую стрижку. Я был мужественен, не свободен, и по моей макушке гуляли сквозняки. «Я люблю тебя, какой ты есть!» — шептала она мне. В принципе, я уже привык, хотя макушка всё ещё мёрзла. Однажды она появилась с кучей пакетов, и в них были брюки со стрелками, пиджаки и рубашки. После цистерн пролитых ею слёз, я засунул свои ступни в модные полуботинки. За ними последовали пиджаки, плащи и галстуки. Но я был всё ещё мужественен, женат, модно одет, и моя макушка мёрзла. Затем последовал самый большой бой: за «коня». Его я проиграл быстро, так как в брюках со стрелками я смотрелся на мотоцикле, как дурак. Но я всё ещё был мужественен, подавлен и пересел в «Пассат». В последующие годы она залила всё слёзами, и я проиграл ещё много битв. Я стал пить вино из бокалов, называл её маму на вы и слушал «Корни». Я помогал по хозяйству и делал покупки. Я был лузер, поглощённый бытом, и по моей макушке ходили сквозняки. В один прекрасный день она запаковала чемоданы и сказала: «Я ухожу от тебя. Ты сильно изменился и не похож на мужчину, которого я полюбила!»… Недавно я снова встретил её. Рядом с ней был длинноволосый байкер в косухе и рваных джинсах, который смотрел на меня с сожалением. Я, пожалуй, подарю ему тёплую шапочку.